Новый скандал в Богемии - Кэрол Дуглас

– Кто вы? – спросила фигура на том же языке, на котором заговорила Ирен, – по-английски.

– А вы как думаете? – поинтересовалась Ирен.

Пауза.

– Я полагаю, леди Шерлок. Весьма причудливый псевдоним, хоть и довольно очевидный. Впрочем, с другой стороны, опера была вашей профессией.

– Псевдоним не хуже Соболя, – огрызнулась Ирен.

– Я была молодой и впечатлительной девицей.

– Да, я понимаю. Но теперь у вас нет этого оправдания.

– И дело происходило в другой стране.

– Очень жаль, что та девица тогда не умерла.

Я ничего не понимала из их разговора, кроме того, что женщина в кровати – это Татьяна и что первая дуэль сегодняшнего дня уже в полном разгаре.

– Вы посягаете на мой кусок пирога, мадам, – заметила Татьяна.

– Я уже бывала в Богемии, – небрежно бросила Ирен.

– Да, я в курсе.

– Вы в курсе?

– Конечно. Неужели вы думаете, что мы не изучили прошлое вашего занудного короля?

– Это возможно; однако, похоже, вы не слишком хорошо продумали свой план. И кто это «мы»?

Татьяна, после нашего молниеносного появления натянувшая себе на плечи покрывало, улыбнулась и отпустила ткань. Наша соперница была одета в крайне необычную ночную рубашку из темного кружева, отчего ее кожа казалась бледной, как воск, а золотисто-рыжие волосы сияли огнем.

– Мне не позволено об этом говорить.

– Полагаю, вы довольно часто делаете то, что вам не позволено.

– Постоянно. Но только не в этом случае.

– Меня не волнует ваш низкий заговор, – сказала Ирен. – Через несколько часов мой муж будет биться на дуэли с вашим королем. Годфри должен выжить.

– Я вас полностью поддерживаю.

– Он даже не должен быть ранен.

– Совершенно согласна, мадам. Вообще-то, я уже предприняла определенные шаги, чтобы обеспечить ровно такой исход событий. Вы можете похвастаться тем же?

– Я работаю над этим.

– Не беспокойтесь. – Татьяна собрала за спиной груду подушек в кружевных наволочках и откинулась на нее. – Как обычно, я вас опередила. Ваш эффектный визит – просто мелодрама. Годфри и без того в безопасности. Я бы не допустила, чтобы даже легкий ветерок, не то что пуля, тронул хотя бы один волосок на его голове – или в любом другом месте.

– И как бы вы этого добились?

– А почему вы посоветовали выбрать пистолеты, а не шпаги?

– Потому что пистолет можно подпортить, а шпагу – нет.

Татьяна пожала своими широкими плечами, отчего кружево начало с них сползать.

– Вы собирались зарядить пистолет короля холостым патроном? – Ирен все еще не была до конца убеждена. – Зачем же вам лишать себя столь мощного оружия в такой важной игре?

– Потому что игра почти окончена. Мне он больше не нужен и… и он начал меня утомлять. – Она хитро посмотрела на Ирен: – Полагаю, Годфри никогда вас не утомляет, не так ли?

– Об этом пусть лучше судит кто-нибудь другой, тот, кто будет более объективным, вот, например, мисс Хаксли.

– О, так это мисс Хаксли? Повезло вам и Годфри с ассистенткой. Я уже давно ищу кого-нибудь, кто столь же быстро растворялся бы в тумане и кому хоть иногда улыбалась бы удача. Но нет, мнение мисс Хаксли относительно утомительности Годфри меня совершенно не интересует. Она не эксперт. Мне нужно личное свидетельство, и обычно я предпочитаю… проверить все сама.

– Очень жаль. – В голосе Ирен совсем не слышалось сожаления. – Боюсь, что мы не настолько задержимся в Праге, чтобы у вас была возможность лично собрать улики. Однако мне мало вашего утверждения, что вы зарядили пистолет короля холостыми. Мне тоже необходимо проверить все самой.

– Ну, если вы хотите подвергнуть риску все мероприятие…

– Да, хочу. И я хочу еще кое-чего.

– Вы, конечно, можете сказать, чего вы хотите, но не могу обещать, что вы это получите.

– Еще я хочу, чтобы король тоже остался невредим.

– Король? А с чего вам беспокоиться о пешке, которая носит фальшивую корону?

– Я и не беспокоюсь, – сказала Ирен, – и подставную фигуру я оставляю на ваше и ваших сообщников глубочайшее милосердие. Но я хочу, чтобы настоящий король остался невредим – после того, как выстрелы будут сделаны.

– Чудесная мысль, но совершенно далекая от реальной картины. Не хватает короля.

– Да, и теперь короля не хватает там, где он был, когда его не хватало.

Татьяна выпрямилась на своих подушках:

– Он у вас? Где?

– Там, где вы его не найдете. Простой обмен королями устроит и меня, и, в конечном счете, вас. Если вы отказываетесь совершить такую сделку, я буду вынуждена выставить настоящего короля напоказ и разоблачить заговорщиков. Вот скандал-то будет! Шумиха поднимется и в Санкт-Петербурге, и в Вене, Париже и Лондоне. И мне кажется, это не устроит великого и прославленного медведя, вашего ледяного северного хозяина.

Красивое лицо Татьяны скривилось в злобной ярости. Ее пальцы вцепились в кружево подушек, и она, будто кошка, сжимала и разжимала в руках тонкую ткань. Черный персидский кот Люцифер обычно после такой демонстрации вздыбливал хвост и внезапно нападал на меня, впиваясь когтями в руку.

Татьяна могла ранить только словами, и она плевалась ими с крайней яростью:

– Вы и раньше вмешивались в мои дела и дела моих компаньонов, мадам, и вы помните, к какому фатальному результату привело подобное вмешательство на Хаммерсмитском мосту. Не принимайте мой… личный интерес к милейшему Годфри как знак слабости. Мои помощники, не задумываясь, убьют любого, кто встанет у нас на пути.

– Встреча на мосту для вас обернулась такой же катастрофой, что и для нас, – спокойно напомнила Ирен. – Что я вам сейчас предлагаю, так это перемирие. Подумайте, я же захватила короля. У вас нет выбора. Удалитесь с миром, сохранив внешние приличия, – и сможете жить дальше и бороться. Сопротивляйтесь – и будьте разоблачены заодно со своим поддельным королем.

– И ваша цена за мою возможность тихо удалиться – жизнь Годфри? Да вы и так ее получили, глупая женщина.

– Возможно, но теперь я буду уверена в результате.

– Настоящий король предал вас, – прорычала Татьяна. (Я не уверена, что стоит использовать столь вычурные описания, но эта женщина была настоящей дикой кошкой, иначе не назовешь. Я в жизни не встречала столь нецивилизованное существо, и не будет преувеличением сказать, что собой она оскорбляет весь женский пол. Даже Ирен, при всей ее богемности, по сравнению с животным собственничеством этой злобной женщины казалась всего лишь дилетанткой.) – Зачем вам спасать его? – требовательно спросила Татьяна. – Он не стоит ни одного из ваших друзей, даже грозной мисс Хаксли.

Это «даже» меня нисколько не привело в восторг.

Ирен задумалась над вопросом соперницы гораздо более серьезно, чем я ожидала.

– Он настоящий король, – наконец произнесла она. – Уже к одному его происхождению прикладывается определенное благородство. Даже Вилли, при всем своем неприятном характере, не повел бы себя так чудовищно, как ваша подмена, по отношению к королеве. Вот почему я сразу поняла, что место монарха занял какой-то обманщик: по его пренебрежению к супруге и по тому, как потрясающе безразличен он был ко мне – и даже к мисс Хаксли.

Еще одно «даже» прозвучало по отношению к моей скромной персоне, которая понемногу утрачивала скромность, а напротив, закипала гневом.

– Настоящий король узнал меня в первую же секунду, – продолжала Ирен без паузы. – Несмотря на мои черные волосы и встречу в довольно необычном месте. Несмотря на его собственные безмерные лишения в последние несколько недель. Похоже, что вы, сами о том не подозревая, своими ужасными пытками сделали из него лучшего человека, мадам Татьяна, и даже, вероятно, лучшего короля.

Женщина запрокинула голову и расхохоталась, а потом глубоко вздохнула.

– Невелико достижение, – усмехнулась она, – для короля Вилли-Всех-Победили. Он ниже нас обеих, несмотря на его положение и звание, несмотря на все духовные высоты, куда его могли вознести заключение и страдания. Сентиментальные люди всегда переоценивают подобное раскаяние. Ума не приложу, зачем вообще вы когда-то прельстились таким жалким трофеем.

Улыбка Ирен была столь же спокойной, сколь буйным был смех ее противницы.

– И все равно он лучше своего заместителя, который был так увлечен вами, что не смог развеять моих подозрений. По-видимому, вы за мной недосмотрели.

– Вовсе нет. Этому дураку сообщили информацию о прошлых связях короля. Он просто… забыл. И вы правы насчет причин: он фатально, бешено мною увлечен. К сожалению, меня это ничуть не волнует.

– Вы так испорчены, мадам, – сказала Ирен. – Я бы предпочла принять ваше обвинение в пустой сентиментальности. Но если моя природная доброта не объясняет желания спасти Вилли, вот вам еще один мотив, по которому я ввязалась в ваши политические интриги: во время предыдущей поездки я привязалась к людям Богемии. Возможно, они заслуживают лучшей доли, нежели король Вилли и австрийцы, но они точно не заслуживают тирании еще одной иностранной власти, притом столь бесчестной, как хозяин, которому вы служите. И, – закончила Ирен, поднимая пистолет и словно раздумывая, стоит ли его использовать, – вы забываете о том, что моей душе, возможно, было бы легче, если бы вас удалили с поля. Мне вы ценны только тем, что завтра сможете оградить от опасности Годфри и настоящего короля. Если хоть с одной из этих задач вы не справитесь, будьте уверены, что следующий рассвет вы встретите в совсем другом месте, нежели в этой земной юдоли слез и печали. – Ирен направила пистолет прямиком на Татьяну.